Стратегические бомбардировщики — старейший элемент ядерной триады и на сегодня самый редкий — состоят на вооружении только в США и в России. В середине 2010-х годов в обеих странах начали параллельно раскручиваться программы обновления авиапарка времен холодной войны. Кроме них к обладанию полноценной стратегической авиацией стремится Китай.

На протяжении пятнадцати лет после «дебюта» ядерного оружия (ЯО) в Японии авиация была единственным средством его доставки на большую дальность для поражения административных, военных и промышленных центров противника. Были созданы самолеты, способные наносить удары на межконтинентальных дальностях, — стратегические бомбардировщики. В начале 1960-х годов крупный флот стратегических бомбардировщиков имела, кроме США и СССР, Великобритания.

Стратегические межконтинентальные бомбардировщики на потенциальном европейском театре военных действий дополнялись выпущенными в огромном количестве дальними бомбардировщиками. ВМС США возлагали задачи поражения стратегических объектов на дальние бомбардировщики палубного базирования. В обеих странах велись работы над тяжелыми гидросамолетами — ядерными бомбардировщиками.

Удар по стратегической авиации нанесло развитие ракетостроения. Казалось, что c появлением межконтинентальных баллистических ракет бомбардировщики будут больше не нужны. Вопреки стереотипам, «ракетомания» не была уделом одного Н. Хрущева. В США упор на ракетные технологии привел, в частности, к отказу от разработки перспективного бомбардировщика B-70 «Valkyrie» на смену B-52, быстрому снятию с вооружения сверхзвуковых B-58 «Hustler», а новейшие палубные бомбардировщики A-5 «Vigilante» были переквалифицированы в разведчики. В ВМС практически весь ядерный потенциал был сосредоточен на атомных подводных лодках с баллистическими ракетами (ПЛАРБ).

Основной проблемой для бомбардировщиков было развитие зенитно-ракетных комплексов, сделавшее невозможным классический высотный прорыв к цели. Однако довольно быстро было найдено решение — уход на предельно малые высоты. Повышению эффективности способствовало и оснащение стратегической авиации ракетами с ядерными боеголовками.

Тем не менее Великобритания отказалась от воздушного компонента стратегических ядерных сил и, как и Франция, сосредоточилась на ПЛАРБ. В США и СССР после «опалы» в 1970–1980-х годах начали создаваться новые авиакомплексы, что обусловливалось целым рядом уникальных качеств стратегических бомбардировщиков по сравнению с ракетными системами.

К числу этих качеств можно отнести следующие:

• — в угрожаемый период они могут быть скрытно рассредоточены по множеству аэродромов, что повышает их потенциал в качестве средства нанесения ответного удара; в случае организации дежурства в воздухе средства их гарантированного поражения вовсе отсутствуют;
• — бомбардировщики, в отличие от межконтинентальных баллистических ракет, обладают способностью многократного применения, что делает их незаменимым средством «добивания»;
• — самолет, в отличие от баллистических ракет, пуск которых практически сразу же обнаруживается из космоса и однозначно интерпретируется, обладает возможностью, при соблюдении ряда условий, нанесения внезапного удара.

И США, и СССР столкнулись с огромной дороговизной разработки и производства новых стратегических бомбардировщиков, что привело к сохранению на вооружении в модернизированном состоянии старых платформ — B-52 и Ту-95. Однако к нынешнему моменту в обеих странах возникли проблемы с физическим старением значительной части авиапарка. В связи с этим потребность в новых самолетах для сохранения возможностей стратегической авиации как минимум на прежнем уровне неизбежна.

Дополнительной мотивацией к развитию воздушной части ядерной триады послужили условия Договора СНВ-3. По ним каждый бомбардировщик засчитывается не только как один носитель, но и как один боезаряд, вне зависимости от того, сколько крылатых ракет или бомб он несет. Нет необходимости пояснять, сколь выгодным в таких условиях становится развитие воздушного компонента для повышения общей обороноспособности.

Карающий меч свободы

Стратегические бомбардировщики США сведены в отдельное командование ВВС — Командование глобального удара. Парк бомбардировщиков представлен дозвуковыми B-52H «Stratofortress», B-2A «Spirit» и сверхзвуковым B-1B «Lancer».

На протяжении многих десятилетий B-52H служил «становым хребтом» американской стратегической авиации. Находящиеся ныне на вооружении самолеты последней модификации были выпущены в 1961–1962 гг. Таким образом, самые молодые из них насчитывают более полувека. Однако самолет продолжает регулярно модернизироваться и по плану должен оставаться на вооружении вплоть до середины 2040-х годов. Для поддержания численности парка приходится прибегать к разным ухищрениям. Так, в 2015 г. впервые был восстановлен бомбардировщик, ранее отправленный на «кладбище самолетов». Такая привязанность вызвана тем, что «Stratofortress» несет широчайшую номенклатуру авиационных средств поражения, в частности, единственный в США носитель крылатых ракет с ядерной боевой частью AGM-86B ALCM. В данный момент на вооружении состоят 76 бомбардировщиков. Это примерно десятая часть того, что было выпущено в 1950–1960-х годах.

Другой символ стратегической авиации США — B-2A «Spirit» — без преувеличения представляет собой произведение инженерного искусства. Одновременно это самый дорогой самолет в истории. Высокая цена и распад СССР привели к тому, что был выпущен только 21 бомбардировщик. С учетом одного потерянного в 2008 г. в аварии, на вооружении сейчас находятся 20 самолетов. Основное вооружение — свободнопадающие ядерные бомбы B-61 и B-83. Предполагается, что малозаметный бомбардировщик будет способен скрытно проникать в воздушное пространство противника и внезапно наносить удар. Попытки оснастить его крылатыми ракетами предпринимались, но наряду с техническими возникли политические проблемы, связанные с сокращением ядерных потенциалов (например, в 2012 г. с вооружения была снята ракета AGM-129 ACM). При регулярных модернизациях усилия прилагаются, главным образом, к расширению номенклатуры неядерного вооружения. Планируется сохранить на вооружении модернизированные B-2A как минимум до конца 2050-х годов.

Кроме дозвуковых B-52H и B-2A, на вооружении ВВС США находятся 66 сверхзвуковых B-1B «Lancer» (еще 25 — на хранении). Здесь ситуация несколько сложнее. Изначально планировалось, что самолет станет основным стратегическим бомбардировщиком и заменит B-52 в качестве носителя крылатых ракет. Однако ввиду целого ряда трудностей при освоении к началу 1990-х годов он «умел» уверенно применять только свободнопадающие ядерные и обычные бомбы и ракеты AGM-69 SRAM относительно малой дальности (сняты с боевого дежурства в 1990 г.). Впоследствии была проведена большая работа по повышению его тактических возможностей, и на сегодня B-1B — это, пожалуй, лучший из американских бомбардировщиков по эффективности в локальных конфликтах. При этом интерес к нему как к части средств ядерного сдерживания неуклонно снижался: не обладая, с одной стороны, ракетами большой дальности, как B-52H, а с другой — малозаметностью, как B-2A, он имел невысокие шансы на прорыв ПВО, но учитывался при общих подсчетах количества носителей. В связи с этим было принято решение лишить B-1B способности применять ЯО. По согласованию с российской стороной в Договоре СНВ-3 было прописано, что после проверки российскими инспекторами B-1B не будут больше учитываться при подсчете числа носителей. В самих США B-1B официально были исключены из ядерной триады еще в октябре 1997 г., когда их перестали учитывать в SIOP. Они были даже выведены из состава сил Командования глобального удара, но в 2015 г. возвращены.

Отечественные эксперты неоднократно критиковали решение не учитывать B-1B в качестве носителей при их подсчете по условиям Договора СНВ-3. Они указывали на то, что возвращение бомбардировщику ядерных возможностей не представляет серьезной технической сложности. Не оспаривая это утверждение, стоит отметить, что подобные действия были бы крайне агрессивными и провокационными (особенно при попытке сделать это тайно) и мало что могли бы дать на практике. Возможности B-1B как средства нанесения ядерных ударов сильно ограничены, а в условиях развития средств ПВО они стали еще скромнее. Если гипотетически американцы захотят тайно нарастить свой ядерный потенциал, намного более эффективной мерой видится скрытное снаряжение баллистических ракет большим количеством боевых блоков вместо ложных целей.

Вышеупомянутые три платформы, взаимодополняя друг друга, играют большую роль в военной стратегии США. Наряду с ВМС они обеспечивают возможность быстрого проецирования силы практически в любую точку мира, причем потенциально они способны делать это еще быстрее и с меньшей привязкой к географическому положению страны-цели. Для демонстрации и отработки такой возможности в локальных конфликтах последних десятилетий наряду с вылетами с региональных авиабаз удары наносятся непосредственно с территории Соединенных Штатов. Так, в ходе операции «Буря в пустыне» 7 B-52G, взлетев с авиабазы Барксдейл (штат Луизиана), нанесли по целям в Ираке удар 35 крылатыми ракетами и вернулись домой. Полет туда и обратно занял 35 часов [9]. Впоследствии похожие рейды осуществлялись B-1B и B-2A в ходе операций в Югославии, Афганистане, Ливии и Ираке. Наиболее длительные полеты на данный момент — рейды B-2A в 2001 г. Взлетев с авиабазы Уайтмэн (штат Миссури), бомбардировщики пересекали Тихий океан, наносили удары по целям в Афганистане, совершали посадку на атолле Диего-Гарсия в Индийском океане, а после смены экипажа и дозаправки возвращались в Миссури. Полет до промежуточной посадки продолжался более 44 часов, а возвращение домой после 45-минутной остановки занимало еще 30 часов. Не стоит забывать и о значительно более высокой, по сравнению с тактической авиацией, ударной мощи стратегического бомбардировщика, который с легкостью в одиночку несет боекомплект пары звеньев истребителей. Ярким примером может служить то, что за первые полгода операции «Непоколебимая решимость» в Ираке и Сирии небольшой контингент дислоцированных в регионе B-1B совершил 18% авиаударов и сбросил 43% общего тоннажа бомб. Следует также отметить, что бомбардировщики, оснащенные современными прицельно-навигационными контейнерами, системами радиоэлектронной борьбы и значительными запасами топлива, способны не пользоваться услугами самолетов-топливозаправщиков, постановщиков помех и целеуказателей.

Стратегическая авиация интересует правительство США, прежде всего, как инструмент нанесения ударов конвенционным оружием, но быстро, сокрушительно и по любой точке планеты. Ядерные возможности поддерживаются на минимально необходимом уровне и при сокращении бюджетных ассигнований снижаются в первую очередь. Показательны примеры сокращения числа крылатых ракет с ядерной боевой частью с целью экономии и параллельной разработки дорогостоящих программ по расширению неядерных возможностей бомбардировщиков.

Заря новой эры

Будущее американской стратегической авиации тесно связано с двумя аббревиатурами — LRS-B и LRSO.

LRS-B (Long Range Strike Bomber) — программа создания перспективного стратегического бомбардировщика для замены B-52H и B-1B, будущего B-3. Планируется выпустить от 80 до 100 бомбардировщиков. Начальной боеготовности ВВС США надеются достичь в середине 2020-х годов, хотя этот срок выглядит излишне оптимистичным.

Подробности о LRS-B на данный момент отсутствуют ввиду крайне высокой секретности программы. По имеющимся утечкам-вбросам, скорее всего, нас ждет дозвуковой самолет с широким внедрением средств понижения заметности и уступающий по размерам B-2A. С уверенностью можно сказать, что в перспективе LRS-B станет опционально-пилотируемым, т.е. способным выполнять большую часть задач в беспилотном режиме, и это еще больше повысит длительность и дальность полета. Сертификация для применения ядерного оружия планируется через несколько лет после достижения начальной боеготовности. В целом возможности предполагается использовать поэтапно для экономии средств, упрощения и ускорения разработки. Несмотря на это, программа весьма дорогостоящая — в ближайшие десять лет, т.е. еще до массового серийного производства, ВВС США собираются потратить на LRS-B 41,7 млрд долл. Стоимость единицы оценивается в 550 млн долл., хотя и эта цифра наверняка будет превышена.

На данный момент программа находится на стадии выбора генерального подрядчика: в соревнование вступили компании «Northrop Grumman» и «Boeing»/«Lockheed Martin». Решение ожидается в ближайшее время. Более вероятной по политико-экономическим причинам представляется победа «Northrop Grumman». Дело в том, что в военном авиастроении США на сегодня есть три «программы века», способные обеспечить подрядчику безбедное существование на ближайшие десятилетия. Две из них получили «Lockheed Martin» (массовый истребитель F-35) и «Boeing» (самолет-заправщик KC-46). Если «Northrop Grumman» не получит третью (собственно LRS-B), с высокой долей вероятности произойдут поглощение компании одним из победителей и усиление монополизации рынка, которой Министерство обороны обычно старается избежать. Не имея информации о самих предложениях конкурсантов, приходится оперировать такими соображениями.

LRSO (Long Range Stand-Off) — программа создания «главного калибра» для бомбардировщиков, перспективной крылатой ракеты. Изначально планируется разработать как тактическую, так и стратегическую ядерную версию, которая должна заменить во второй половине 2020-х годов AGM-86B в соотношении 1:1, т.е. планируется выпуск в общей сложности около 500 «ядерных» ракет. О перспективной ракете известно пока немного, в частности, что она проектируется с учетом мер снижения заметности. На данный момент трудно судить даже о том, будет ли она классической дозвуковой или сверхзвуковой. Однако можно с уверенностью утверждать, что ее носителями станут не только B-52H, но и LRS-B, B-2A и, как минимум в тактическом варианте, B-1B. В последнем заключена определенная угроза, так как с современной крылатой ракетой в ядерном оснащении B-1B получит мощный потенциал средства нанесения ядерного удара. В связи с этим потребуется более серьезное наблюдение за его «неядерным» статусом.

В целом стратегическую авиацию США ждут серьезные преобразования, но в строевых частях они начнутся не ранее чем через 10–15 лет. В России они уже на пороге.